Библиотека

Кстати, на днях оканчиваю обработку материалов исследований на р. Нерусе 1935-36 лет (известный Вам «Холм» на Нерусе). Если Ваша Академия имеет возможность и желание поместить мое исследование в своем сборнике, то мои условия будут таковы: текст исследования занимает у меня не более двух обыкновенных ученических тетрадей по 20 листов. К тексту приложен 1 план и около 50 таблиц зарисовок материала. Текст желательно по возможности не урезать, таблицы тоже. Интересно, издает ли что-либо сейчас ГАИМК и может ли оная поместить в своем сборнике мое произведение. Вам, уважаемый Константин Михайлович, может странным показаться этакая моя скаредная скрупулезность в отношении моих работ, но будьте снисходительны к человеческим слабостям. Я не хочу сказать, что моя работа стоит на уровне современных требований, я хочу только обратить Ваше внимание на то, что это исследование, проводившееся мною в течение двух летних сезонов, потребовало с моей стороны больших затрат времени, сил. Оно проводилось целиком на мои личные средства. Обработка материала тоже отняла массу времени и сил, и отослать работу так, чтобы ее всю искромсали, напечатали петитом две пары строк с попутным упоминанием, что был «использован материал Трубчевского музея» - подвергаться такой участи не хочется. Работы свои я пишу не для какой-либо материальной выгоды, и если ее нельзя пустить в свет – пусть лучше лежит (…) Тяжелое положение быть археологом-кустарем, теперь я вполне Вас одобряю за те увещевания, с которыми Вы обратились (в Елисеевичах) к Жене Шмиденку – «не будь ты археологом, если ты хоть немного себя уважаешь!» Но мне кажется, что Женя⁴ уже насквозь пропитан тлетворным духом археологии – ему (как и мне) уже отступать некуда… Открытый лист просить я не буду потому что мне его все равно не дадут. Гибнут памятники? Ну и пусть их гибнут! Желаю Вам здоровья и успеха в работе. Пишите. Уважающий Вас В.Левенок».

Летом 1937 г. состоялась очередная встреча Поликарповича и Левенка. Двухдневные небольшие раскопки в Передних Городцах на окраине Трубчевска показали, что культурный слой разрушен в древности. Поликарпович отправился дальше в маршрут. Второго сентября 1937 г. у Левенка родился сын. В следующем, 1938 году переписка продолжилась:

 «10.VII.1938 г. Многоуважаемый Константин Михайлович! Рад был получить от Вас известие, удостоверяющее Ваше благополучное существование. Участвовать в палеолитических раскопках в этом году мне при всем желании не придется, так как я взял на себя такое громоздкое дело, как организация антирелигиозного музея. Дел и по экспозиции, и музейно - ремонтно - хозяйственных уйма. Мы отошли от Смоленска и для нашего музея это большой минус, так как Смоленские музеи – это большая сила. Даже учитывая некоторые дефекты и несовершенства их работников, все же там ведется научная работа и есть ценные коллекции. В июне у нас был директор Орловского межрайонного (так он сам себя именует в своем штампе) музея. Начал он с великим апломбом с того, что, мол, в Севске мы закрыли музей и в Трубчевске то же нужно сделать. Что «я, мол, работаю в Орловском музее всего второй месяц и все уже знаю лучше старых музейщиков». Я ему дал понять, что я за музейные гроши не особенно держусь, работаю не из-за денег, и если мне в работе будут мешать, то я, не