Наиболее ранняя волна славянского заселения долины Москвы реки относится к 10-11 вв. Ближайшее поселение славян этого времени открыто на территории Данилова монастыря и в его ближайших окрестностях. К 12-14 векам относятся селища, обнаруженные в Нескучном саду и у Андреевского монастыря. В Нескучном саду известны два, ныне утраченные, кургана древнерусского времени [Кренке Н.А., 1997, с. 42-44]. К древнерусскому времени относятся два поселения рядом и на территории Данилова монастыря.

Наряду с селитьбой у Данилова монастыря, в ряду наиболее древних в Заречье исследователи называют село Хвостовское, появившееся в ХIII-ХIV вв., сельцо Григорьевское Колычева, известное в 14 – первой половине 15 вв. и селитьба вокруг Предтеченского монастыря “под Бором”, известного с этого же времени в начале Нынешней Пятницкой улицы. Эти данные подтверждены археологическими работами.

В последнее десятилетие 20 века культурный слой Северного Замоскворечья вскрывался многие десятки раз. Наблюдения показали, что вне указанных участков археологических слоев старше второй половины 15 веков нет, хотя отдельные находки, относящиеся к 12-14 вв. имеются [Векслер А.Г. 1999, 1999а].

Москва 12-15 веков могла существовать только во взаимодействии со своей ближайшей сельской округой, обеспечивавшей первоочередные продовольственные нужды. Соотношение города и примыкающих к нему сельскохозяйственных угодий (пашни и выгона) было величиной постоянной. Это было связано с господствовавшей системой землепользования и севооборота. Пашенное земледелие основывалось на применении сохи. Хотя внедрение озимой ржи и позволяло использовать преимущества трехполья, однако нередко применялось и двуполье, и перелог (“пашня наездами”). Поэтому активно могли использоваться только наиболее “теплые” земли, рано освобождавшиеся от снега. Такие земли, как указывалось, располагались либо на бровках, либо вдоль малых и средних рек [История Москвы, с. 6-15]. Резерв таких земель в ближайшей округе был ограничен.

Известно, что при существовавшей тогда системе землепользования, максимальный ландшафтный ресурс, составлял 25-30 человек на квадратный километр [Осипов В.В., Гаврилова Н.К., 1983]. Поэтому территориальный и демографический рост города сдерживался естественными факторами, преодолеть которые мог только развитый столичный город, с постоянно действующим торгом и периодическими крупными ярмарками, что обеспечивало постоянный подвоз продовольствия. Москва вплоть до последней четверти 15 века таким городом еще не была.

Подчиняясь влиянию градоформирующих процессов, ближайшая к Боровицкому холму селитьба постепенно менялась, как функционально, так и по составу жителей, превращаясь из сельской округи в посад. В первую очередь эти процессы охватили территории к востоку от Кремля и по левому берегу реки Неглинной. Затем следовало Занеглименье. В последнюю очередь посад начал формироваться в Заяузье и Замоскворечье. Эта неравномерность имела свои причины.

Активное развитие посада на Боровицком холме в 14 веке неизбежно привело к ликвидации необходимых городу пахотных угодий к востоку от Кремля (Старые поля). Последовавшая за этим активная расчистка и распашка Кучкова поля, занимавшего прибровочную часть левого коренного берега реки Неглинной от Лубянки до Драчей, не смогла компенсировать утраты старопахотных земель, так как посад продолжал активно расти на север. Приходилось не только сохранять, но и расширять распашку Занеглименья, что привело не только к консервации занеглименской селитьбы, но даже к ее частичной деградации на ряде участков, наиболее выгодных для распашки. Можно сказать, что в 14 веке город “съел” часть своих сельских пригородов в Занеглименье. Между тем, расширение распашки в Занеглименье также было ограничено и не только природными причинами. Городские угодья на западе сомкнулись с землями сел Сущева и Кудрино. Граница проходила по линии: Столешников переулок – площадь Никитских ворот – Арбатская площадь.

Таким образом, активное развитие городских функций одних участков московского пригорода консервировало аграрный характер других. Развитие посада в Северном Замоскворечье сковывалось не только близостью хлыновских и колычевских пахотных земель, но и наличием обширных великокняжеских угодий в пойме Москвы реки, сохранявшихся в восточной части Московского Острова вплоть до второй трети 16 века.

В последней трети 15 века Москва приобретает все черты столичного города, что